▲
Маленький шедевр Толкина
I sit beside the fire and think
"I Sit beside the Fire" - пожалуй, самое поэтически совершенное из стихотворений Дж.Р.Р.Толкина, связанных с циклом «Кольца Всевластья».
Мне известны 8 эквиметрических переводов этого стихотворения на русский язык (Они собраны мною здесь: https://veryltd.com/zeev/Articles/BtF.htm). Как ни удивительно, каждый из них, в свою очередь, является прекрасным стихотворением! Однако... К сожалению, все они - недостаточно хороши в качестве перевода.
Дело в том, что ни одному из переводчиков не удалось воспроизвести в полной мере ни образную систему оригинала, ни его синтаксическую структуру.
of all that I have seen, of meadow-flowers and butterflies in summers that have been; Of yellow leaves and gossamer in autumns that there were, with morning mist and silver sun and wind upon my hair. I sit beside the fire and think of how the world will be when winter comes without a spring that I shall ever see. For still there are so many things that I have never seen: in every wood in every spring there is a different green. I sit beside the fire an think of people long ago, and people who will see a world that I shall never know. But all the while I sit and think of times there were before, I listen for returning feet and voices at the door. Прежде всего. Толкин всё сделал для того, чтобы читатель догадался, почувствовал: хотя в явном виде - речь идет о временах года, на самом деле - подразумевается время человеческой жизни. (Зачем так поступают поэты? Почему бы не высказать прямо все, что «накипело»?.. А дело в том, что при непрямом высказывании включаются дополнительные уровни восприятия читателя, благодаря чему воздействие произведения усиливается.) Что касается осеннего мотива во втором катрене (в дословном переводе - «серебряное солнце и ветер на волосах»), воспроизвести эффект удалось А.Застырцу: упомянуты «солнца серебро» и «ветер в волосах» - и на втором плане появляется намек на седину. А вот В.Розен высказался слишком прямо: «первое раннее серебро на голове моей», как и Е.Соловьева-Бардосова: «паутинки на висках». Самым трудным для перевода оказался третий катрен: в оригинале - «зима приходит без весны для меня»; т.е. имеется в виду «зима» единственная, после которой не будет ни весны, ни вообще ничего, понимаете? А у переводчиков получилось слишком банально, примерно так: «зима - очередная, за ней придет весна, но я ее не увижу». (Подробности см. в таблице в конце заметки). Еще одно очень трудное место - финальный катрен. Мы находим здесь великолепную полисемию: лирический герой вроде бы говорит о том, что ожидает возвращения друзей, отправившихся в поход; но на втором плане - читатель понимает, что речь идет о «давно ушедших людях» (из предыдущего катрена), на встречу с которыми лирический герой надеется в другой жизни. Интересно, что здесь справились почти все переводчики. Правда, у Н.Корди эта полисемия прозвучала не очень внятно, «второй смысл» почти неразличим. Хотя, если достаточно долго подумать, можно убедиться, что он там присутствует. Вопрос только в том, станет ли среднестатистический читатель тратить время на скрупулезный анализ... А И.Гриншпун и Е.Соловьева-Бардосова в своих переводах высказались слишком прямо в пользу «второго смысла», не оставив места для первого. Относительно структуры стихотворения: ее образуют три(!) независимые «решетки».
К сожалению, в переводе этот прием практически невоспроизводим. * * *
Июль 2021
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||